Фанфикс.ру rain_dog - Летучий корабль

- Да не слушай ты ее, — говорит мне Драган. — Он классный мужик. Сам завтра увидишь — дети, внуки. Он даже потом на молоденькой реставраторше женился. Так что жизнь бьет ключом!

- Да я же уже его видел. Только без жены и детей…

- Точно. Ты же к нему ездил.

- Все, немедленно спать! — объявляет Хелена, покончив с последней тарелкой. — Нам завтра тоже предстоит подвиг, хотя не дадут ни орденов, ни почетных грамот. Исчезни, Юэн! Как только ты уедешь, он уймется, — и она подмигивает мне, скашивая глаза на своего жениха.

И я исчезаю в лабиринте ночных улиц, улыбаюсь, ощущая легкий ночной ветерок на лице. Не спите, люди славного города! У вас нигде не завалялось флагов? Может быть, трубы? Фанфары? Ну, хотя бы белые платочки? Нет? А жаль… Посмотрите, вот едет тот, у кого тоже когда-то был запланирован подвиг… Прямо вот так, после завтрака. Практически ежедневно… Шины его железного коня не причинят ни малейшего вреда вашим мостовым. Он движется бесшумно, как и подобает тем, кто некогда был героем, но не смог им оставаться.

Заведя коня в стойло, я устраиваюсь на скамейке около дома, чтобы еще раз поразмыслить о только что услышанной истории другого героя, который справился с жизнью… Который вот теперь, окруженный детьми, внуками и друзьями, имеет право на юбилей… Не знаю, почему меня царапает именно эта, в общем-то, довольно типичная для этих мест, история. Наверное, потому, что я так и не смог понять какого-то закона мироздания, где как раз и говорится про жизнь и про тех, кто спешит на помощь…

И мне вновь приходит на ум печальная повесть о мистере Поттере. Она, словно дым от моей сигареты — такая же призрачная, бесплотная. Такая, что ветер легко подхватывает ее и уносит в никуда. Да, в ней говорится о маленьком зеленоглазом мальчишке — победителе Волдеморта, бывшем авроре, бывшем друге, бывшем… впрочем, что бы я ни назвал сейчас, все, что относится к Поттеру, будет «бывшим». Потому что он попросту не справился с тем, чтобы что-то из того, чем он когда-то пытался быть, стало ему впору. Может быть, он слишком легко отступался от своего, да, в глубине души считая, что есть и другие, более достойные люди, которые должны занять его место под солнцем? Наверное, с мистером Поттером от рождения что-то было не так. У него была любимая — она его бросила, у него были друзья — он решил, что им лучше будет без него, он был влюблен — и не смог простить. А раз он сам не мог ни простить, ни выслушать, мог ли он ожидать, что с ним поступят как-то иначе? А еще он думал, что рядом с тем, кого он любит, для него уж точно не найдется места. Потому что… ну, он же никчемный мальчишка, так, прихоть одного могущественного мага.

И тогда ему показалось, что тот, другой, которого он назвал Юэном, сможет лучше постоять в этой жизни за них обоих. И вместе они решили, что Поттер должен умереть. Вместе у них получалось действовать жестоко и слаженно — с их губ легко слетали заклинания, за которые можно было угодить прямиком по ведомству сэра Энтони, вместе они научились лгать, притворяться и добиваться своего. Вдвоем они даже легко справились с поттеровской сентиментальностью и привязчивостью — им не было жалко тех из его друзей, кого они по тем или иным причинам не пожелали посвятить в свои планы. Поплачут и забудут, решили они. Что ж, надеюсь, Драко, Кейт, Лиз, Тео и сэр Энтони действительно успели забыть меня за этот год и не стали меня оплакивать. Раз я решил, что мне не место в их мире, я тем самым как бы сказал им, что и им нет места в моем.

С одной стороны, мне немного жалко того, с кем я некогда был знаком под именем «Гарри Поттер». Он был неплохой парень, такой любящий, немного бесшабашный, нет, не немного, нет, разумеется, он был совершенно безмозглый, очень уязвимый, до смешного доверчивый — и за все это он заплатил сполна. Он так и не понял, куда деваются герои, когда сказка заканчивается. Он не знал, как по сказочным канонам им положено жить дальше, хотя он честно пробовал, но у него почему-то ничего не вышло. Он женился на принцессе — она оказалась свинаркой, он жаждал новых подвигов, но они были никому не нужны — и его отправили в тюрьму. Он был готов умереть за своих друзей — а вышло так, что у каждого свой путь в жизни, и тебе не дано пройти его за других. Он так и не научился ходить своими путями. А потом, нет, тоже не сразу, но когда он понял, что он обычный человек, а обычному человеку, как это ни смешно, нужна порой опора в жизни, банально, но ему тоже было нужно то, что называют поддержкой, любовью…о, вот тогда-то у него уже ничего и не было. В общем, он так и не узнал, куда деваются герои, и поэтому дал на этот вопрос свой незамысловатый ответ — они умирают. И умер. И Юэну Эвансу пришлось справляться дальше в одиночку.

А еще, наверное, у судьбы во всем, что касается пламенных юных спасителей человечества, неистребимое чувство юмора — мистеру Поттеру она выбрала в спутники не розовощекую златокудрую фею, призванную услаждать его жизнь россыпью радостей. Нет, сейчас я точно знаю — единственный человек в этой жизни, которого я мог бы назвать «моим», был совершенно мне непонятен, непредсказуемо жесток и невероятно нежен, коварен, изменчив. Он любил власть — и в то же время легко отказывался от нее, он одним щелчком пальца выбрасывал меня из своей жизни — и давал другим, совершенно посторонним, гораздо больше того, что они могли себе представить. Совершал глупости из-за меня — и ни разу толком не попытался выяснить, что же на самом деле произошло в мае прошлого года.

Поэтому докуривай, герой, и отправляйся в койку. Потому что завтра в Luna e mare банкет славного семейства Райчичей с множеством перемен блюд и живой музыкой, завтра ты должен одновременно быть во множестве мест, угождать и улыбаться. Подвиги стали тебе неинтересны? Носи подносы, разве не ты сам так упорно готовил себя к жалкой жизни? У тебя нет амбиций? Смотри, не перепутай заказ, Юэн! Завтра в полночь твой день рождения? А тебе не плевать? Надеешься на чудо? На чудо, которого ты не заслужил…

* * *

Я просыпаюсь от какого-то невероятного беспокойства, которое, кажется, открывает глаза вместе со мной — как и водится здесь в июле и августе, утро безмятежно яркое и уже жаркое, не оставляющее ни малейшего сомнения в скором наступлении беспощадного дневного зноя. У Юэна Эванса есть еще пара часов на то, чтобы поспать, в ресторан ему только к 10 (да-да, нам же надо двигать столы…), так что он имеет полное право видеть свои сладкие маггловские сны еще часа два. А вот тому, чей труп нашли в Темзе чуть больше года назад, о, вот ему отчего-то не спится! Что в его положении представляется вовсе уж нелогичным. Поэтому тот парень с растрепанными черными волосами и чуть заметной отметиной на лбу в виде стершейся молнии ближе к виску долго смотрит на себя в зеркало, несмотря на то, что еще только семь утра, и отчего-то пытается поправить несуществующие очки на переносице. «Привет, Гарри», — грустно говорю я себе, — «что-то не спится сегодня, а? Зачем ты поднял меня в такую рань? Вспомнил, что сегодня в полночь тебе двадцать четыре? Глупый ты, Гарри. Тебе просто не может быть так много лет, ты утонул, когда тебе и двадцати трех не было. Что написано на кладбище, там, где ты позволил похоронить чужое тело рядом с родителями, а? Ты решил уйти? Вот и получай теперь все, что тебе причитается. Твое имя больше не значится в магической книге жизни. Вместо тебя живет хороший парень, Юэн, оставь его в покое. Он закончит университет, может быть, откроет ресторан в этой прекрасной теплой стране, или станет банковским клерком. Что? Скучно? Хорошо, менеджером в международной компании… Звучит уже лучше? Ты же сам мечтал о покое. Гарри Поттер, наша старая мертвая знаменитость…

Мертвые знаменитости не ходят по утрам купаться к морю, и в этом отношении жизнь Юэна Эванса имеет свои преимущества — он натягивает майку и видавшие виды шорты, берет полотенце и неспешно направляется вниз по улочке, круто спускающейся к морю, к еще пустынному в этот ранний час городскому пляжу. Вот соседи поливают из шланга цветы, растущие в кадках и заодно булыжную мостовую перед домом. Вчера вечером, нет, конечно, была уже глубокая ночь, я уже собирался ложиться, когда мне, как уже было несколько раз за последние дни, вновь померещился странный металлический отблеск практически напротив моего окна. Будто лунный отсвет на капоте автомобиля… Которого здесь ни у кого нет. Я подхожу ближе — здесь, под большим раскидистым деревом, на земле могли бы остаться следы шин — но я ничего не вижу, соседи уже успели обильно оросить древесные корни из шланга. Еще поищи окурки, идиот…

И я спускаюсь вниз, скорее, скорее, ведь утром так легко верить в то, что можно все изменить в своей жизни. Перекликающиеся голоса во двориках, звон посуды из кухни, стук открываемых оконных створок. А на пляже ты просто отталкиваешься от камня — пусть не так легко, как это выходит у Драгана — уходишь под воду, видишь, как твои загорелые руки рассекают упругую прозрачную водную гладь. Мне все время кажется, что такие вот утренние купальщики, как я, не в силах потревожить покой, накопленный морем за ночь. Будто бы мое тело не оставляет следов. Вода смыкается за мной и остается непотревоженной. Я плыву и плыву вперед, словно намереваюсь пересечь вплавь Дубровницкую гавань.